Сергей воспитывался в глубоко религиозной старообрядческой семье, но истинным верующим он не стал. В одной из статей С. Есенин писал: «Я вовсе не религиозный человек и не мистик. Я просил бы читателей относиться ко всем моим Исусам, Божьим Матерям и Миколам, как к сказочному в поэзии…» (Цит. по: Прилепин З. «Есенин».)
Антирелигиозные сомнения, запавшие в его душу, были вызваны, видимо, отношением официальной православной церкви к старообрядческой вере, которое было далеко не доброжелательным. Грамоте Сергей обучился с пяти лет, а сочинять стихи начал с девяти в виде частушек. Позднее С. Есенин отмечал:
«Книга не была у нас совершенно исключительным явлением, как во многих других избах. Насколько я себя помню, помню и толстые книги в кожаных переплетах». (Биография С. Есенина.) На художественное воспитание ребенка и подростка Сережи Есенина влияла среда, в которой он жил и воспитывался. Это речевая культура, привитая будущему поэту его матерью и земляками.
Исследователи творчества С. Есенина отмечают, что его мать Татьяна Федоровна обладала колоритным разговором. «Ее язык напоминал «золотую словесную груду, встречающуюся в речи персонажей Лескова, в пьесах Островского, в книгах Леонова и Шолохова». (Леонова И. 75 лет назад: Интервью с матерью Сергея Есенина.)
К литературе он основательно приобщился в годы учебы в Константиновском земском училище, которое закончил с Похвальной грамотой. В школьные годы он усвоил «Слово о полку Игореве» и запомнил его так, что потом мог читать наизусть. Затем поступил в Спас-Клепиковскую церковно-учительскую школу, которая готовила преподавателей для сельских начальных школ. Его родители желали, чтобы Сергей продолжил учебу в Московском учительском институте. Однако карьера учителя его не прельщала. Приехав в Москву, он устроился на работу и одновременно стал посещать Суриковский литературно-музыкальный кружок, который объединил молодых писателей, поэтов и музыкантов, выходцев из крестьянской и рабочей среды. «Все они были талантливы, все были объединены любовью к русской старине, к устной поэзии, к народным песенным и былинным образам». (Биография С. Есенина.)
Одним из известных суриковцев был Ф. Шкулев, автор знаменитого марша «Мы кузнецы и дух наш молод», который стал своеобразным гимном советской молодежи 20–30-х годов ХХ века.
Чувствуя недостаточность своих знаний в области гуманитарных дисциплин, осенью 1913 года С. Есенин поступил вольнослушателем на историко-философский факультет народного университета им. А.Л. Шанявского. Университет Шанявского был по тем временам едва ли не самым передовым учебным заведением страны. Широкая программа преподавания, лучшие профессорские силы, свободный доступ – все это привлекало сюда жаждущих знаний со всех концов России. Будущий великий поэт проучился там два года, слушая лекции по истории, философии, логике, политэкономии и, конечно, по любимому им предмету – русской и зарубежной литературе. Так что на поэтическую стезю С. Есенин вступил не малограмотным рязанским пареньком, а довольно начитанным человеком.
В январе 1914 года состоялся первый его литературный дебют – в журнале «Мирок» было напечатано стихотворение за подписью Аристов «Береза» («Белая береза под моим окном…»). Интересно отметить, что ровно сто лет назад в журнале «Вестник Европы» было опубликовано первое стихотворение А.С. Пушкина «К другу стихотворцу». В этом явлении Ю. Прокушев, известный исследователь творчества С. Есенина, видит глубокий смысл: «В русскую поэзию ХХ века пришел человек, которому суждено было стать достойным преемником пушкинской славы». (Прокушев Ю. Сергей Есенин. Образ. Стихи. Эпоха. М., «Советская Россия», 1979. С. 31.) С. Есенин своим творчеством показал неувядаемость пушкинской реалистической поэзии. В конце ХIХ века и, особенно, в начале ХХ века, а также в первое десятилетие Советской власти отношение к поэтическому наследию Пушкина было негативное. Сторонники символизма, имажинизма (от фр. слова образ) и других декадентских направлений в дореволюционной русской поэзии считали реализм, как литературное течение, устаревшим, а вместе с ним и поэзия Пушкина осталась в прошлом.
В бурные годы становления Советской власти на волне революционного отвержения всего и вся в жизни царской России, в том числе и в литературе, нашлись «горячие головы» (одно время среди них был и В. Маяковский), призывавшие сбросить с «парохода современности» наследие Пушкина. В противовес им в напечатанной есенинской анкете по случаю 125-летия со дня рождения А.С. Пушкина, в ответе на вопрос о роли великого поэта в его жизни, записано: «С каждым годом я воспринимаю его все больше и больше как гения страны, в которой я живу… Постичь Пушкина – это уже нужно иметь талант. Думаю, это только сейчас мы начинаем осознавать стиль его словесной походки». (Прилепин З. «Есенин».)
Стихи С. Есенина начали появляться в разных периодических изданиях, в том числе и в большевистской газете «Путь правды». И это не случайно. В середине марта 1913 года он в числе других рабочих Замоскворецкого района подписал заявление в поддержку депутатов-большевиков в Государственной Думе Российской империи. В сентябре того же года участвовал в забастовке протеста против царских гонений на пролетарскую печать. В квартире, где он жил, был проведен обыск, и за ним была установлена на определенное время полицейская слежка.
В декабре 1914 года Сергей бросает работу и отдается весь стихам. Он решается на переезд из Москвы в Петроград, где, по его мнению, бился настоящий пульс культурной жизни страны. Петроград стал для него городом, где приобрел Всероссийскую славу великого русского поэта и, к сожалению, местом до сих пор загадочной смерти в расцвете физических и духовных сил. Ему тогда исполнилось чуть больше 30 лет.
Оказавшись в столице, он первым делом пошел к своему любимому поэту А. Блоку. Встреча с ним была для С. Есенина знаменательной. За свою жизнь Александр Блок видел и слышал многих поэтов, и начинающих и именитых. Его, искушенного в поэзии, трудно было удивить. И все же Сергей Есенин удивил, а вернее, взволновал А. Блока. После первой встречи он записал в дневнике «Днём у меня был рязанский парень со стихами. Крестьянин Рязанской губ. 19 лет. Стихи свежие, чистые голосистые, многословные. Приходил ко мне 9 марта 1915». (Гетманский Э. «Стихи свежие, чистые, голосистые, многословные».) Блок дал ему несколько рекомендательных писем, позволивших начинающему поэту получить доступ к публикации своих произведений в ряде столичных журналов. Так началось восхождение к признанию его поэтического дара.
На третьем году Первой мировой войны С. Есенин был призван в армию. По ходатайству высоких покровителей, почитателей его поэтического таланта, он был определен в военно-санитарный поезд, который патронировала сама императрица Александра Федоровна. Она вместе со своими дочерьми участвовала в уходе за ранеными солдатами. Служба в санитарном поезде позволила С. Есенину не раз выступить со своими стихами перед царской семьей. Тем не менее верноподданнические чувства к ней он испытывал ни в поведении, ни в поэзии, хотя к тому времени он принял солдатскую присягу, в которой один из пунктов – верное служение царю. Принятие присяги проходило в Федоровском государевом соборе в Царском Селе 14 декабря 1916 года.
Когда начальник поезда полковник Д. Ломанов поручил ему написать стихи, прославляющие благотворительную миссию царской семьи и «светлый лик» царя-самодержца, Сергей наотрез отказался. За такой проступок был отправлен в действующую армию, в дисциплинарный батальон. Дата отправки – 23 февраля 1917 года. В этот день в Петрограде начались беспорядки, переросшие быстро в буржуазную революцию, которая привела к отречению Николая II от власти. Поскольку временное правительство заявило о ведении войны до победного конца, а С. Есенин относился к ней крайне отрицательно в силу своих представлений о социальной справедливости и патриотизме, он самовольно покидает армию.
Октябрьскую революцию С. Есенин встретил с неописуемым восторгом, поскольку внутренне к ней был подготовлен. В автобиографии, написанной за два месяца до трагической смерти, он отметил: «В годы революции был всецело на стороне Октября, но принимал все по-своему, с крестьянским уклоном». (Есенин С. О себе.) В статье «Ключи Марии» он писал: «Будущее искусство расцветет в своих возможностях достижений, как некий Вселенский вертоград (старославянское слово – виноградник – В.К.), где люди блаженно и мудро будут хороводно отдыхать под тенистыми ветвями одного преогромнейшего древа, имя которому социализм». (Есенин С. Ключи Марии.) В поэме «Инония» он рисует будущее Советской России как некое идиллическое царство крестьянского благополучия, в виде «мужицкого рая».
Вижу вас, злачные нивы,
Со стадом буланых коней.
С дудкой пастушеской в ивах
Бродит апостол Андрей.
В первые два года после Октябрьской революции написал произведения «Преображение», «Инония», «Небесный барабанщик» и другие, полные бунтарских настроений. В стихотворении «Иорданская голубица» он восклицал:
Небо как колокол,
Месяц – язык.
Мать моя – Родина,
Я – большевик.
По мнению С. Есенина, большевики-ленинцы – олицетворение всего лучшего и нравственно порядочного, что есть в человеке. История распорядилась таким образом, что он вместе с А. Блоком, В. Маяковским и В. Брюсовым стал первопроходцем советской поэзии.
Известно, что на одном из литературных утренников, состоявшемся 23 января 1918 года в Тенишевском училище (Петроград), противники советской власти устроили настоящую обструкцию А. Блоку и С. Есенину за их поддержку большевистских преобразований в стране. С. Есенин написал «Кантату» по случаю первой годовщины Октябрьской революции, которая исполнялась при открытии мемориальной доски на Красной площади в Москве. Тогда поэт впервые увидел и услышал Ленина, который выступил с краткой речью. Хочу отметить, что С. Есенин очень тяжело переживал смерть вождя. По словам очевидцев, он несколько часов простоял в Колонном зале, не сводя глаз с него. Ему посвятил стихотворение «Ленин».
Он вроде сфинкса предо мной.
Я не пойму, какою силой
Сумел потрясть он шар земной?
Но он потряс…
Он в силу своего поэтического провидения понимал, что страну после смерти Ленина ждут довольно суровые времена, вызванные сложностью решения задач, стоящих перед страной.
Его уж нет, а те, кто вживе,
А те, кого оставил он,
Страну в бушующем разливе
Должны заковывать в бетон.
Для них не скажешь:
Ленин умер.
Их смерть к тоске не привела.
Еще суровей и угрюмей
Они творят его дела…»
В личной библиотеке Ленина есть две книги С. Есенина – «Триптих» и «Избранное». (Библиотека В.И. Ленина в Кремле. Каталог. М., 1961, с. 496.)
Летом 1921 года в Москву по приглашению наркома просвещения А. Луначарского приезжает из-за границы на гастроли всемирно известная американская танцовщица Айседора Дункан. Заодно с ее помощью, было решено открыть новую балетную школу, которая сосредоточилась бы на пропаганде коммунистических идей посредством танца. 7 ноября 1921 года А. Дункан вместе со своими питомцами из балетной школы в Большом театре дала большой концерт, на котором присутствовал Ленин. По словам видного большевика того периода Н. Подвойского, когда концерт закончился танцевальным номером на мелодию «Интернационала», то зрители долго требовали повторения этого танца. Второй раз она танцевала с воспитанниками в сопровождении общего хора зрителей, исполнившего знаменитый партийный гимн.
А. Дункан своим темпераментом танцовщицы и необычайным обаянием красивой женщины, пусть и в летах (она была старше поэта на 17 лет), и, наконец, мировой славой настолько вскружила С. Есенину голову, что он предложил ей сердце и руку. Она ему ответила взаимностью. Вскоре в мае 1922 года они, как муж и жена, уехали в Европу и Америку на полтора года. По приезде в Германию через несколько дней они выступали в берлинском «Кафе «Леон», где разместился Дом искусств, организованный русскими интеллигентами-эмигрантами. В этом выступлении и последующих они заканчивали совместным пением «Интернационала», подчеркивая неподдельную любовь к советскому образу жизни и тем преобразованиям, которые имели место в стране.
Этот поступок свидетельствовал о них, как о людях, страстно поверивших в правоту социалистических идей. В отношении их обоих в белоэмигрантских кругах на Западе развернулась настолько ожесточенная травля, что им пришлось обратиться за поддержкой к заместителю министра иностранных дел М. Литвинову. В письме к нему сообщалось: «Будьте добры, если можете, то сделайте так, чтобы выбрались из Германии и попали в Гаагу. Обещаем держать себя корректно и в публичных местах «Интернационала» не петь». (Зинин С. Есенин и его окружение. Биобиблиографический справочник.) Уже при въезде в США с него взяли расписку, что они с А. Дункан не будут исполнять в общественных местах «Интернационал».
Пребывание за границей позволило С. Есенину лучше познакомиться с нравами и бытом европейских стран и США. Высказанные им в печати и друзьям в частных письмах впечатления от своего пребывания за рубежом очень современны и поучительны до сих пор, особенно, когда коллективный Запад во главе с Америкой скатился в неприкрытую политику русофобии. «Америка – это тот смрад, где пропадает не только искусство, но и лучшие порывы человечества. Если сегодня держать курс на Америку, то я готов тогда предпочесть наше серое небо и наш пейзаж». (Зинин С. Есенин и его окружение. Биобиблиографический справочник.)
Поездка за границу обострила в нем до предела чувство к Родине. Он по-особому ощутил в себе необходимость разрыва с богемным образом жизни во всех ее проявлениях – в творчестве и в быту. В его поэзию вернулись жизнелюбие, бодрость и чистота чувств. В «Стансах» писал: «…Хочу я быть поэтом и гражданином».
В 1924–1925 годы он создает такие шедевры, как поэмы «Великий поход» и «Анна Снегина», «Балладу о 26 бакинских комиссарах». Пишет «Персидские мотивы». Издает две книги под названием «Русь Советская» и «Страна Советская». Много ездит по стране: дважды наведывался в Ленинград, трижды побывал в Закавказье (в Грузии и Азербайджане). В одном только 1925 году съездил в родные края пять раз.
К сожалению, осенью 1925 года его душевное состояние резко изменилось в худшую сторону. Сестра Есенина, Екатерина, отмечала: «Сергея всегда тяготила его семейная неустроенность, отсутствие собственного угла, которого он, в сущности, не имел до конца своей жизни». Семейная жизнь с А. Дункан не сложилась: она по-русски почти не говорила, а он не знал английского языка. К тому же по характеру и культурным традициям они были совершенно разные люди. Не прибавила ему радости новая, и последняя, женитьба на Софье Толстой, внучке гениального русского писателя Л.Н. Толстого.
Потеря С. Есениным снова душевного равновесия оказалась на руку тем недоброжелателям его поэтического творчества, кто хотел представить его, в первую очередь, скандалистом, хроническим алкоголиком и психически нездоровым человеком, к тому же – ярым антисоветчиком и исписавшимся поэтом, чьи стихи – «мотыльки» и рассчитаны на «кисейных барышень». У С. Есенина все сильнее по мере приближения к жизненной развязке звучит в произведениях двойственное чувство в оценке событий первых лет Советской власти. «Мне очень грустно, что история переживает тяжелую эпоху умерщвления личности как живого, ведь идет совершенно не тот социализм, о котором я думал», пишет он в 1920 году. (Из письма С. Есенина Е.Н. Лившиц.) Его страшил возникший в сознании людей «разрыв связи времен», т.е. возрастающая пропасть между старым и новым поколением граждан России. Об этом он говорит в стихотворении «Возвращение на родину» от имени своего деда.
Реальный социализм все в большей степени не соответствовал его представлениям о социализме как «мужицком рае». Реальный социализм требовал радикальных перемен в жизни деревни, в ее хозяйственном и бытовом укладе. Он был нацелен на коренное изменение облика страны, связанное с уничтожением патриархальной Руси. Поэт осознавал историческую правомерность общественных перемен в стране. Только таким образом Советская Россия могла преодолеть вековую отсталость от европейских стран, усугубленную разрухой экономики в период Гражданской войны. Тем не менее он, комментируя сюжет своего стихотворения «Сорокоуст», остро выразил печаль в отношении неизбежности вытеснения «стальной конницей живых коней».
В его последних стихах все сильнее звучит ощущение ненужности своего бытия в новой жизни.
Язык сограждан стал мне как чужой,
В своей стране я словно иностранец…
Моя поэзия здесь больше не нужна,
Да и, пожалуй, сам я тоже здесь не нужен.
О его творчестве так писал один из известных литературных критиков того времени В. Полонский: «Он хотел быть вместе с революцией, но не сумел. Он не пошел в ногу с жизнью – и жизнь ушла от него. И он погиб». (Полонский В. На литературные темы. Л., артель писателей «Круг», 1927, с. 145.)
В этом отношении трудно согласиться с точкой зрения В.Н. Федоткина, уважаемого рязанского ученого, исследователя творчества С. Есенина, о немалых трудностях, с которыми столкнулся поэт в начале своего творческого пути. (Смотрите статью «Есенин и современность» на сайте РУСО.) Правда, он не пишет, с какими проблемами и трудностями он столкнулся в публикации своих стихов. Наоборот, благодаря своему необычайному таланту С. Есенин в 19 лет публикует свои первые стихи, в том же возрасте, как уже говорилось, он знакомится с одним из самых выдающихся русских поэтов начала XX века А. Блоком и выступает с ним наравне в первые годы Октябрьской революции. С. Есенин в 22 года написал «Кантату» по случаю первой годовщины Октябрьской революции, которая исполнялась при открытии мемориальной доски на Красной площади в Москве. История распорядилась таким образом, что он стал первопроходцем советской поэзии. В 22–24 года лично общался с виднейшими государственными и партийными деятелями советского государства. По свидетельству советского писателя В. Катаева, он был любимцем партии.
Так что, очень быстро и довольно в раннем возрасте для творчески одаренного человека он оказался на Олимпе всероссийской славы. Удержаться психологически в таком возрасте, думается, не так-то просто. В этом, на мой взгляд, также кроется причина его преждевременного ухода из жизни.
С другой стороны, творчество С. Есенина выпало на очень жесткое в истории нашего государства время. Его поэзия интимна, нежна и лирична, а революция – публична, эпична и в немалой степени жертвенна. Попытка в 20-е годы XX века популяризации русской культуры и традиций русского народа характеризовалась зачастую как проявление великодержавного русского шовинизма. С таким пониманием места и роли русского народа С. Есенин не мог согласиться. Он пишет:
Но и тогда,
Когда по всей планете
Пройдет вражда племен,
Исчезнет ложь и грусть,
Я буду воспевать
Всем существом в поэте
Шестую часть земли
С названьем Русь.
Н. Бухарин был инициатором яростной критики творчества С. Есенина, введя в литературный оборот слово «есенинщина». (Бухарин Н. Злые заметки. «Правда», 27 января, 1927 г.) Он так охарактеризовал творчество Есенина: «Есенинская поэзия по сути своей является мужик, который наполовину превратился в «повара-купца»: в лаковых сапожках, с шелковым шнурком на вышитой рубахе, сорвиголова, который приходится сегодня в ножки «государыни», завтра лижет икону, послезавтра мажет нос горчицей трактирного в корчме, а затем душевно расстраивается, плачет, готов обнять кобеля и внести вклад в Троице-Сергиевой Лавры «на помин души». Он даже может повеситься на чердаке от внутренней пустоты. Милая, знакомая, истинно русская картина!» Лишь в докладе на Первом съезде советских писателей (1934 г.) Н. Бухарин отозвался о Есенине как о «звонком песеннике-гусляре, талантливом лирическом поэте», поставив в один ряд с Блоком и Брюсовым, запечатлевшими революцию в своем творчестве.
Дискуссии 20-х годах в отношении поэтического наследия С. Есенина зачастую заканчивались в силу разных причин отрицательной оценкой его как поэта. Исследователи творческого наследия С. Есенина, опираясь на отдельные мотивы его произведений и отталкиваясь от отдельных фактов биографии С. Есенина, называли его то «деревенским романтиком», то «певцом богемы», то «забубенным лириком», то «поэтом уходящей Руси». Страстный защитник поэтического наследия С. Есенина великий пролетарский писатель М. Горький, пребывая временно за рубежом, просил С.А. Толстую-Есенину прислать ему книжки «наиболее бесстыдные и плохие», чтобы на них написать отзыв. М. Горький высказался отрицательно о «Романе без вранья» А. Мариенгофа, считая, что «автор – явный нигилист, фигура Есенина изображена им злостно, драма – не понята». К «жутким людям» Горький отнес писателя И. Бунина за то, что тот в своей статье назвал Есенина «хамом», «жуликом», «мерзавцем». К М. Горькому обращались из России все, кто не одобрял надуманной связи творчества Есенина с «есенинщиной» и развернувшейся в связи с этим идеологической возни. Горький не соглашался с содержанием «Злых заметок» Н. Бухарина. (См.: Юшин П. Поэзия С. Есенина 1910–1923 годов. М., МГУ, 1966, с. 227.)
Лишь в 50–60-х годах пришло понимание Есенина как одного из самых выдающихся русских, советских поэтов ХХ века. Был выпущен пятитомник сочинений С. Есенина. В 1965 году 3 октября, в день семидесятилетия, на его родине, в селе Константиново Рязанской области, открылся мемориальный музей. «Мог ли кто представить, что пройдут годы и этот рязанский паренек станет поэтическим сердцем России». (Прокушев Ю. Сергей Есенин. Образ. Стихи. Эпоха. М., «Советская Россия», 1979. С. 74) Сегодня этот невысокий домик с голубыми ставнями, как магнит, притягивает к себе любителей поэзии и почитателей великого таланта С. Есенина. В любое время года идут сюда люди отдать ему дань уважения, прикоснуться к «малой родине» гениального поэта.
В наши дни С. Есенин – один из самых читаемых, после Пушкина и Лермонтова, русских поэтов, ибо их поэзия, как гениальная, обращена не только к сердцам и душам современников, но и к нам, живущим, и к будущим поколениям. Их поэзия – «с заглядом в будущее». (Ю. Прокушев) Осмысление его стихотворений, в частности, об эксцессах Гражданской войны в российском обществе под углом сегодняшнего дня, приводит к пониманию, что с ее прекращением идейный и политический раскол в обществе все равно сохраняется и не преодолен даже спустя более сотни лет. Это требует от государственных деятелей и политиков проявления мудрости и терпения по «врачеванию» российского общества, чтобы стране не оказаться снова в ситуации гражданской войны.
Многие его лирические стихи переложены на музыку и стали глубоко народными песнями. Песенная слава поэта началась с песни «Письмо к матери» на музыку его современника В. Липатова. В наше время огромный вклад в переложении стихов С. Есенина на песни внесли знаменитый советский композитор-народник Г. Пономаренко и выдающийся советский композитор Г. Свиридов.
И последнее. Знакомясь с творчеством С. Есенина, невольно задумываешься над амбивалентностью (двойственностью) его поведения, как личности и человека. Как личность, он обладал тонким умом, великолепным даром проникновения в человеческие души и мастерским владением языком. Читая его произведения, представляешь, что их написал очень сердечный, милый, добрый и чрезвычайно деликатный человек. В реальной жизни он зачастую в поведении не отличался от тех, кого общество осуждает за тягу к куражному образу жизни. К великому сожалению, такой раздвоенностью обладали (и обладают до сих пор) многие творчески одаренные люди в России. Как было бы прекрасно в целях воспитания подрастающих поколений, если бы выдающиеся люди были для них кумирами не только благодаря их гениальной творческой деятельности, но и личной жизни!
В.И. КОРНИЛОВ, к.э.н., доцент, руководитель Ярославского отделения РУСО
Источник: газета "Советская Россия"
